ладно… я тогда был… не в состоянии запомнить! Но Светка-то? Вот же… с-с-с-у-чка! Это она мне так… ну ладно!

— Это чего? Она так тебе отомстила, что ли? Поматросил, да и бросил? — засмеялся Иван.

— Ну… примерно так!

— Молодец, девушка!

— Ага… молодец! А я-то голову ломаю — как быть! А тут уже, можно сказать, готовое решение есть!

— Ладно! Чего ты на женщину обиду затаил? Сам виноват! Или мстить будешь? — Косову это было немного не по нраву!

— Да ладно… чего там мстить-то? Если честно — она в своем праве была! А чего она — понравилась тебе? А?

— Да я ее и помню-то… довольно смутно. Вроде красивая и все.

— Ну да… есть такое! Хочешь — познакомлю? Хотя… я помню, с какой дамой ты был тогда! Это, конечно, было… неожиданно! Такая красотка, а!

Увидев, что Косов нахмурился, Калошин — «дал заднюю!».

— Ладно, ладно! Не хмурься! Просто сказал, что красивая… и все! Без продолжения!

Они помолчали.

— Ну так что там по новым песням? Сколько их? И… посмотреть можно? — Калошин с ожиданием смотрел на Ивана.

— Игорь! Я же тебе уже говорил — мы работаем с Ильей вдвоем! Он — мой соавтор! Тебе можем предложить только готовые песни, и никак иначе!

Тут уже настала пора Калошину морщиться и хмуриться. Потом он коротко глянул на Косова и повеселел:

— А ты… Варю с тех пор видел? Или нет?

Иван недовольно ответил:

— Нет… С того, последнего концерта… Ни разу!

— Вот же… Варька! И как?

— Что как? Игорек! Ты, давай, выражайся яснее, хорошо?

— Ну-у-у… ты по-прежнему… к ней неровно дышишь?

Косов задумался.

— Наверное, нет… Сам видел — женщина у меня есть! И женщина — куда как красивее Вари. Просто… не люблю, когда меня обманывают! Наобещала, хвостом покрутила… а потом — и нет ее!

— Ну так… Хочешь, я тебе Варьку предоставлю? — Игорь смотрел… с интересом. Даже с каким-то хищным интересом.

— Ну ты… сутенер, мля… Как-то это… коробит!

— Чего тебя коробит-то? Чего — коробит? Варька… она же… за выгоду… Думаешь она — оступившаяся девочка? Ага-ага! Я… да что там! В общем, Варька попыталась карьеру сделать, да только что-то — плохо получается! Ну… я тебе, вроде бы, уже рассказывал, да?

Иван кивнул.

— Так вот… я помню про твои слова. Ну — про оркестр по примеру Утесова. Только Варька… она — та еще стервь! И ты тут не прав! Она… не из тех, за кого можно раскаиваться! Сама перешагнет и забудет!

Видя, что Косов не впечатлен речью Калошина про «низкую социальную ответственность» Вари, тот наклонился к Ивану поближе и, глядя ему в глаза, негромко сказал:

— А ты знаешь… что я… ее драл! Уже после того концерта драл! Да вот — буквально с месяц назад, в январе! И знаешь что? Она сама ко мне приходила! Как зачешется, значит… так и ищет меня! Причем — заметь! она не Илью ищет, или тебя… кто к ней отнесся по-человечески, а меня! Того, кто… как ты сказал — «поматросил, да и бросил!». И как тебе такое?

Ивану было… не понравилось ему сказанное Калошиным! Очень не понравилось!

— Иван! Я сейчас тебе это сказал не для того, чтобы уязвить как-то, или посмеяться над тобой! Я тебе сказал… чтобы ты понимал — к кому с уважением нужно относится, а к кому так… как они сами и заслуживают!

«М-да… неприятно! Хотя — а что ты хотел? И в той жизни приходилось видеть такое, когда женщина «ставит рога» нормальному мужику, бегая «на случку» к последнему мудаку! Бывало такое? Видел такое? Ну да, видел! Все же бабы, они такие… бабы! Подчас непонятно, почему они к тому, кто к ним с добром — жопой, а к явному козлу и сволочи — со всей душой!».

— Что? Не нравится? Ну так… это жизнь, и такое бывает! Как кто-то сказал — «Что не убивает нас — делает нас сильнее!», — Калошин насупился, поиграл желваками и закурил, потом продолжил:

— Думаешь у Игорька Калошина — всё всегда ровно было? Да как бы не так! И меня жизнь подчас по таким кочкам мордой возит, что только терпеть и остается! Так что — мой тебе совет, Ваня: отдери ты эту суку со всем прилежанием, и забудь обиды. Не стоит она того!

— Ладно! Оставим это…, - Ивану было неприятно и неловко, — давай про другое! Что с концертом?

— А давай… все же бахнем по маленькой, Иван! Бабы… они такие! Нервы нужно лечить, каждый раз после общения с ними! — Калошин смотрел на него… с удивленной жалостью. И это тоже было — неприятно!

Они выпили по сто граммов, закусили, тем, что было у Ивана. Покурили молча, потом Калошин встряхнулся.

— Ну так вот… по концерту. Концерт нужен в полном размере! С двумя отделениями! То есть… и содержание нужно, соответственно! Мне уже через пару недель нужно представить в дирекцию сценарий концерта. Что скажешь?

— Ну что скажу… Пока — не знаю. Хотя… давай вместе посмотрим, что у меня есть!

Косов достал свою «заветную» тетрадку, которую периодически открывал, если вспоминал слова какой-либо песни. Даже если вспоминалось буквально пара строчек. Ну а что? Вдруг потом еще что вспомнится?

— Так… А ну-ка — не наваливайся! Не наваливайся, я кому сказал! Я тебе… не Варя! — отодвинул он от себя Калошина, который буквально прилип глазами к открытой тетради.

Пробегая глазами текст, Игорь пробормотал:

— Бляха-муха! Да за эту… тетрадочку… я тебе десять Варь «притараню»! Хоть каждый день их меняй!

Они посидели, помычали друг другу слова той или иной песни. Калошин схватил висевшую на стене гитару, начал пробовать что-то наиграть. Через некоторое время:

— Да, Ваня! Все же Илья тут нужен. Нужен! Нет у меня той чуйки насчет музыки! Что-то… более или менее готовое — могу наиграть. Даже поправить могу. Но вот так… с черновика. Нет, не получится!

Они еще покурили, несмотря на то что в комнате уже «топор можно было вешать»!

— Иван! Давай так… с Ильей… нужно разговаривать. Не знаю — как! Но — нужно! Без него либо вообще не получится, либо получится какая-нибудь… херня!

«Тут… с Тонечкой, что ли поговорить? Чтобы провела предварительную беседу?».

— Подумаю, как это сделать! А ты… вот, что еще! Пусть дирекция завода напишет письмо руководству совхоза! Так, мол, и так — просим оказать содействие в подготовке и проведении концерта. Ну чтобы Илью подтолкнуть!

Калошин вдруг засмеялся.

— Ты чего развеселился? — Иван был сосредоточен и веселья не